Славония,
Месяц Новых Даров
Придорожная корчма в Добрянке гудела растревоженным ульем. В главной зале с низким бревенчатым потолком, казалось, собрались мужики со всех окрестных хуторов.
Те, кому не досталось места на лавках, сгрудились вокруг тщедушного парнишки лет семнадцати в грязной и изодранной одеже. Он жадно глотал из огромной кружки, которую ему самолично поднес корчмарь Глузд. Лицо и рубаха юноши были покрыты пятнами засохшей крови. Посреди лба, у самых волос, чернела внушительная ссадина.
- Да брешет он все! – раздался голос из угла. Ему тотчас возразили:
- Пошто парню блазнить*? Сам помысли. Не видишь, как досталось?
- Я знаю его. Это Русай. Он и вправду из Оболья. В подмастерьях у Лихаря ходил.
- Староста! – заорали от двери сразу в несколько глоток.
Пожилой мужчина в стеганой свите* с шитым кушаком прошел через зал. Смотрел он сурово, чуть сощурившись. Гомон поутих.
- Давай, Бонята! Разберись с ним! Выведи на чистую воду!
За столом, где сидел тот, кого назвали Русаем, немедля освободили место. Староста степенно сел, аккуратно положив рядом соболью шапку, ослабил пояс. Взглянул прямо в глаза парню, слегка осоловевшему от выпитой медовухи.
- Ну, сказывай…
...Оболье была лесной деревушкой, затерявшейся среди отрогов Граничного кряжа. Населяли ее охотники да лесорубы с семьями. Всего душ сто, не боле.
Два дня назад налетели как вороны россы – дружина во главе с князем.
Кузня Лихаря, у которого обретался Русай, располагалась на отшибе, поэтому они не сразу догадались, что творится неладное. Почуяв же беду, кузнец схватил топор и побежал в деревню. Ученик, знамо дело, помчался следом.
Но позвенеть мечами не довелось. В первой же стычке Русай получил палицей по голове и потерял сознание. Это его и спасло: россы посчитали парня за мертвеца.
Когда Русай очнулся, деревня уже догорала. Налетчики не пощадили никого: ни стариков, ни женщин, ни детей малых. Наставника с рассеченной до пояса грудью он нашел на стогне*...
- Сам князь, говоришь, был с ними? Уверен?
- Клянусь Вароком! Весь в черном. В дорогих доспехах. На коне вороном...
- Что еще приметил?
- Искали они что-то.
- Что?
- Не знаю... Кричали: до самой Вазантии пойдем. Как звери злые! - Русай совсем по-детски разрыдался. Добрянские мужики снова возмущенно загалдели.
Бонята обвел взглядом соплеменников:
– Угрим, собирай отряд. Отправишься в Оболье. Проверишь. В драку, ежели что, не ввязывайся.
Староста встал, сжал в кулаке шапку:
- Надобно дозоры с сего дня расставить вокруг деревень. Да оповестить соседей. А ты, Миляй, – Бонята повернулся к высокому статному славону, беспокойно тарабанившему камчуком* по голенищу сапога, – поскачешь в столицу. Возьмешь с собой этого... Русая. Только отмойте его, подлечите да переоденьте. Завтра же и отправляйтесь!..
Внезапную тишину прорезал обреченный возглас:
- Неужто война, братцы?..
* блазнить – врать
* свита – длинная верхняя одежда
* стогна – здесь: деревенская площадь
* камчук – короткая толстая плеть из ремней
Глава шестая
КАМЕНЩИК
ОЛЕШКА что есть духу летел по пустым коридорам: лестница, переход, еще одна лестница. Ух! Сердце готово выскочить из груди.
Ночь кутала монастырь сырой мгой. Было гулко и зябко. Тьма бросалась под ноги, хватала за шею, цеплялась за волосы.
Бледный свет рисовал на стенах мрачные картины. Пугливые тени шарахались от спешащего мальчишки, и оттого за каждым углом ему мерещился немой призрак.
Лешак его побери! Как он мог забыть?!
И из последних сил припускал еще быстрее. Новый пролет, новый поворот...
"Все! Не могу!" - княжич склонился посреди длинного коридора. Его слегка подташнивало от страха.
Чуть отдышавшись, он огляделся. И не узнал место, в котором очутился. Варок! Какой это ярус?
Прислушался. Тихо. Неужели оторвался?
Коридор заканчивался массивной кованой дверью.
Мальчик устало подергал засов. Заперто. Придется возвращаться.
Но прежде - хоть передохнуть малость. Княжич уселся прямо на каменный пол, прислонившись спиной к холодному железу. Ничего себе приключеньице! Чтоб впредь ночью за порог!.. Ни шагу! Ни за какие коврижки!!!
Хотя до родной келейки еще добраться надобно. А куда двигать, росс не имел ни малейшего представления. С перепугу он залетел в какой-то совсем незнакомый конец обители.
Коридор был в длину саженей двадцать. По левую руку, почти под самым потолком, тянулся ряд узких окошек - и не допрыгнешь, чтоб выглянуть во двор. Стылый месяц острыми как кинжалы лучами вспарывал пыльный воздух.
Справа в стене пугающей темнотой зияли несколько непонятных углублений.
"Вот чуток посижу - и пойду", - успокоил себя Олешка. Он обхватил колени, потеплее укутавшись в тулупчик и прикрыв глаза. После всех этих ночных похождений спать хотелось невыносимо: "Вот сейчас... Уже... Еще немножко..."
Сладкая Дрёма* укрыла росса невесомым пуховым одеялом.
...Засов раскатом грома лязгнул прямо над ухом.
Отрок спросонья заметался: а? что? куда?.. Бросился к ближайшей нише в стене, нырнул в нее и замер, забившись в угол. Успел, нет?
Под Олешкой что-то пискнуло, но он не обратил на это внимания. Жадно вслушался в звуки, эхом разносившиеся в пустоте коридора.
Сначала с противным, пробирающим до нутра клацаньем отворилась железная дверь. А потом...
Потом росс услышал знакомую тяжелую поступь. И странное, пробирающее до дрожи позвякиванье в такт шагам.
Шаги медленно, но верно приближались. Казалось, они грохочут по всему монастырю. Отчего же никто не просыпается? Не спешит на помощь?!.
Огромная тень заслонила проем ниши.
Сердце у Олешки упало. Он сжался в комочек, стараясь не дышать. Неужто все?!.
В тусклом отсвете княжич разглядел высоченного незнакомца. В длинном, до пят, балахоне с глубоким островерхим капюшоном. Точь-в-точь как рассказывал Тариб.
Олешка с ужасом смотрел, как Каменщик безмолвно поворачивает голову в его сторону...
Росс зажмурился, сдавил руками уши: "Варок! Помоги!!!"
Олешка не запомнил, сколько просидел так. Видимо, очень долго.
Когда, наконец, открыл глаза, в проеме никого не было.
И этих чудовищных шагов тоже нигде не слыхать. Вроде... Ф-фух! Не заметил!!! Спасибо, Варок!
- С ноги-то слезь, да!.. - раздался шепот в темноте.
- Кто тут? - как ошпаренный подскочил княжич, сильно треснувшись макушкой о кирпичный выступ - уй-уй-уй! Больно-то как!
Из мрака на четвереньках вылез крепенький курносый паренек, в половину олешкиного роста. С рыжими вихрами. В опрятной рубахе, подпоясанной бархатистым кушаком, в лаптях и полосатых портках.
Малец смешно переминался с ноги на ногу и тер кулачками коленку.
- Хто-хто... Дед Пихто!.. - недовольно шмыгнул он носом-картофелиной. - Домовой я, да...
- Домовой?!. - Княжич разом распахнул и глаза, и рот. Страх улетучился сам собой.
- Зяву*-то прикрой, да! Ворона залетит, - нахохлился пацаненок. - Ох, всю ноженьку мне отдавил! - запричитала вдруг кроха.
- Ой, прости! А... А чего ты тут делаешь?
- Это ты что тут делаешь, да? Послушникам по ночам спать положено, а не по монастырю шляться. Вот пожалуюсь настоятелю - всыплет он тебе горяченьких, да!.. - Домовенок хитро сощурился. - Ладно, не бойсь, Олешка, я не злопамятный!
- Откуда ты меня знаешь? - вновь раскрыл рот княжич.
- Я все ведаю! - задрал нос мальчонка. - Ты на третьем ярусе живешь, да.
- А тебя... Как звать?
- Не скажу!
- Почему?
- Не положено, да!.. Дразниться будешь.
- Не буду!
- Честно, да? - быстро переспросил малыш. Как будто с надеждой. И выдохнул огорченно: - А то надо мной все тутошние домовые потешаются...
- Честно-честно! Зуб даю! - Олешка для верности щелкнул по переднему резцу ногтем.
- Есеней меня кличут... Это потому что я осенью родился, да, - пояснил домовенок.
- Имя как имя. Чего тут смешного-то? - пожал плечами княжич. - И много вас тут?
- Да? Ты вправду так считаешь?.. - обрадовался Есеня. - Хватает. Хозяйство-то большое, да. В одиночку за всем не уследишь... - вздохнул он. - Знаешь, как ножки по утрам болят, да? Набегаешься за ночь по ступенькам... Тока прилег покемарить, а тут ты прямо на голову... Вот чего ты ко мне полез?
- Я... Я от Каменщика прятался.
- От кого? - удивился домовенок. - Это кто? Не знаю такого.
- Ну... Он же ночью по монастырю бродит. А кого встретит - заколдовывает, - начал Олешка и осекся. - Он же прям перед нами стоял! Ты что, не заметил? Я перетрухнул аж весь...
- Никого я не видал, - замотал головой Есеня. - А по ночам по обители тока Волотка-ключник ходит, да. Двери проверяет. Больше никто. Я б знал, ежли что.
Олешку бросило в краску. Ой, как стыдно-то! Вот перед мальцом осрамился! Хорошо, что впотьмах ничего не видно. Значит, он Волотку испугался?!. Точно! Тот же длинный как жердяй*. Пацаны его подкалывали давеча: мол, достань воробышка...
А чего ж тогда Стур ему зубы про Каменщика заговаривал? Старый хрыч!
Княжич сплюнул от злости.
- Эй, ты чего? - встрепенулся Есеня. - Ну-ка, не озорничай, да! Не хватает мне после тебя полы подтирать!
Олешка надулся и не ответил. Подумаешь!
Домовенок, кажись, тоже разобиделся:
- И вообще, давай-ка, дуй к себе в келью, да. Чего вылез среди ночи?
- По делам, - огрызнулся росс.
- Знаю я ваши дела, да? Что, забыл, где нужник? Так я покажу! - не унимался Есеня.
Олешка повернулся и в растерянности побрел по коридору. Щеки пылали. Как ванька* его одурачили с этим Каменщиком! А Санко? Он знал, что это пустая байка?
- Погодь! - примирительно окликнул домовенок.
Княжич остановился. Буркнул, не поворачивая головы:
- Чего тебе?
Есеня подбежал, настырно дернул за рукав тулупчика:
- Ну, правда, ты чего сюда приперся на ночь глядя?
- Вороненок от меня сбежал.
- Это из-за которого ты Мавра выгнал, да?
- А чего он Черныша слопать хотел? - насупился росс.
- И чего? Не нашел, да?
- Не нашел...
- А где искал?.. Пойдем, по дороге похвастаешь*, да, - домовенок вцепился в олешкину руку и потащил за собой.
Княжич, вздохнув, поведал ему о ночных злоключениях. Есеня лишь поддакивал. Но когда Олешка упомянул о странном чужаке на мельнице, вдруг перебил:
- Чегось, сказываешь, у него в руке было? Перо, да?
- Ага... Я так думаю, он Черныша и утащил.
- А я по-другому чаю*, да, - новый приятель почесал за ухом. - Это Черныш и был. Вот!
- Чего?! - растерялся Олешка.
- Оборотень он. Точно говорю, да! И Мавр это верно учуял... Зря ты котика обидел, - попрекнул Есеня. - Мавр умный. Калякать* с ним одно удовольствие.
- Как калякать? - взвыл мальчик. - Какой оборотень?.. Стой, давай по порядку!
- А зачем у него перышко, по-твоему, было, да? - затараторил домовенок. - Обмахнешь вокруг головы - и ты уже в птицу оборотился... А че? Мы, домовые, любую тварь понять могём, да...
Княжич совсем запутался в его речах.
- Ты... Ты уверен?
Но Есеня не слушал. Казалось, он разговаривает сам с собой, бурча под нос:
- ...Вот тока любопытно, что он на мельнице забыл, да? Уж не пакость ли какую задумал? Надоть проверить, да... Или к колодцу шастал?.. Вестимо, кто-то ж послал его сюды!..
- Понятное дело, послал, - рассердился Олешка из-за того, что домовенок не обращает на него внимания. - Батя мой, кто ж еще? Черныш ведь мне кольцо отцовское принес. Смотри!
Он вытянул руку с перстнем. Во мраке коридора искорки в камне сверкали особенно ярко. Далее>>>
